Муниципальное учреждение культуры "Красногорская централизованная библиотечная система"

Выбирать книги, 
        Для своего и чужого чтения,  
Не только наука, но и искусство.
Н. Рубакин 

Новости      История      Структура      Контакты



Наша библиотека


Читателям

Полезные советы

Краеведение

Периодика

Услуги

Каталог

Мероприятия

Ссылки

Вакансии

Тропинка в вечность


Идёт вперёд двадцатый век, мечта летит вперёд,
И мчится в космос человек, свершая свой полёт.
И мы не думаем подчас, как сложен этот путь,
И кто же смог в тот первый раз в наш космос заглянуть.
А всё у нас произошло, вот тут, среди лесов.
Как много сил на то ушло, и знаний, и трудов.
Те люди поразили свет в тридцатые года.
И слава тех минувших лет не смолкнет никогда.
Мы дети солнечной страны, умножим их полёт.
Мы доберёмся до Луны и до других высот.

Н. Косьминская, 1965 г.

Первый в нашей стране космодром был построен на лесной поляне в Нахабино.

                17 августа 1933 года в 19 часов 00 минут на станции №17 инженерного полигона в Нахабино был осуществлен пуск первой отечественной жидкостной баллистической ракеты ГИРД-09 с гибридным ракетным двигателем. Общий вес топлива составлял 5 килограммов. Длина ракеты – около 2.5 метра, диаметр – 180 мм, стартовый вес – 19 килограммов. Продолжительность полёта от момента запуска до момента падения – 18 секунд. Ракета достигла высоты около 400 метров.

Как всё началось.

        В начале прошлого века великий русский учёный К.Э.Циолковский в своих научных трудах показал принципиальную возможность осуществления космических полётов с помощью ракеты на жидком топливе и обосновал необходимость освоения космоса человеком. Тогда же он опроверг взгляд на космическую ракету «как на что-то чрезмерно далёкое от нас». Вскоре после этого и в России, и в мире у него появились последователи, желающие начать практическую разработку жидкостных ракет.
        В 20-е годы прошлого века в СССР многочисленные энтузиасты ракетной техники объёдинялись в общества, кружки, секции, но, не имея средств для практических работ, быстро прекращали своё существование. Начало тридцатых годов - самый романтический период в довоенной истории ракетно-космической техники СССР и наиболее изученный историками этап технических достижений страны. Гриф секретности с большинства работ тех лет был снят в конце 60-х годов. Людям, которые жили тогда, предстояло бесконечное испытание: первая мировая война, революции, гражданская война, политические репрессии, Великая Отечественная война, послевоенный труд – это борьба за выживание и восстановление России. Это они, их ученики и последователи создадут лучшие в мире космические корабли, на одном из которых осуществится мечта покорить космическое пространство, когда Юрий Гагарин, мужественный сын России впервые в истории человечества, отправляясь в космический рейс, скажет на русском языке своё лихое - «Поехали».
        Об истории создания ГИРД написано немало и его ветеранами и историками, писателями и журналистами. Хотелось бы внести и свой небольшой вклад в рассказ об этих людях и об этом событии 17 августа 1933 года. Это было давно, но для нас – жителей Красногорского района, на территории которого находится бывший полигон №17 в Нахабинском лесу – это одно из величайших событий.
        Посреди мрачноватого елового леса стоит необычный памятник. К нему нет дороги, если не считать заброшенной лесной колеи да теряющейся меж деревьев тропинки. О нём не поведают указатели на дорогах, про него умалчивают путеводители. Но при этом памятник ухожен, на нём видны следы заботливого ремонта, иногда возле памятника появляются цветы. Да и вид самого памятника необычен - странная маленькая ракета, больше похожая на модель из кружка детского технического творчества, стоящая на металлической конструкции над бетонным сооружением, напоминающим настоящий стартовый стол с газоотводным каналом.    
        И, тем не менее - это не уменьшенная модель и не плод воображения автора памятника. Именно такой была одна из первых советских жидкостных ракет ГИРД-09, чей короткий полёт ознаменовал первые шаги трудного, но славного пути нашей страны к её становлению как великой ракетно-космической державы.


Самые первые.

                Инициатором создания ГИРД, его основателем в 1931 году и лидером до самой смерти в 1933 году был Фридрих Артурович Цандер.
        Будучи хорошо образованным человеком, умным и прозорливым, он обладал невероятной широтой охвата тем - занимался учебно-теоретической работой, инженерно-конструкторской, пропагандой космонавтики, формированием кадров науки и техники будущего. Работал системно, охватывая весь жизненный цикл.
        Твёрдо зная, что решения одних технических задач недостаточно, очень серьёзно занимался медико-биологическими проблемами. Выделял две главные из них – защиту людей от перегрузок, возвращении на землю в корабле, и обеспечение длительного пребывания в космосе. Уже в 1916-1917гг. Ф.А.Цандер пытался сделать экологически замкнутую систему, которая позволяла бы воспроизводить все в корабле – воду, воздух, пищу.
        Известен термин «цандеровская оранжерея» – он ставил эксперименты с искусственной почвой, используя древесный уголь, высаживал горох и капусту, орошая их отходами человеческого организма. Он искал величину соотношения между отходами человеческого организма и потребляемой жидкости и т.д. Его заслуженно называют основателем теории космических полётов.
        Он понимал, что существенный результат может быть только при государственной поддержке. В 1931 году Цандер познакомился с С.П.Королёвым, у которого была мечта построить совершенно новый ракетный аппарат. Называл он его ракетопланом. У Цандера был двигатель, вернее маленький опытный реактивный моторчик, переделанный из паяльной лампы. Даже короткого знакомства Королёва с Цандером было достаточно, чтобы они поняли – им суждено создать будущее советских ракет.
        18 июля 1931 года в Москве состоялось одно из первых собраний энтузиастов ракетного дела.
        Нужно было помещение. Поиски помещения были организованы на «научной основе»: Королёв на плане разделил всю Москву на участки. Каждый получил свой район поисков. Ходили по улицам, по дворам. И вот здесь Королёв вспомнил о подвале бывшего виноторговца в доме на углу Орликова переулка и Садово-Спасской, в котором работали конструкторы планерной школы МВТУ. Когда Королёв пришёл в подвал, там валялась только рваная оболочка аэростата.
        Но главное, подвал был пуст, и из подвала выселить их не могли: Королёв разузнал, что формально подвал находился в ведении Осоавиахима.
        Теперь у них было помещение! Пусть запущенное, без света, но помещение. Ремонтировали, белили, тянули проводку — всё сами. И очень скоро полюбили его, этот холодный подвал, навсегда вошедший в историю космонавтики. А в сентябре 1931 года на очередном собрании Ф.А.Цандер и инженер-авиатор Сергей Павлович Королёв, который уже тогда был достаточно известным авиаконструктором, предложили энтузиастам конкретное дело: срочно разработать простейший демонстрационный ракетоплан РП-1. Также было сообщено, что их коллектив войдёт в Бюро воздушной техники (БВТ) Осоавиахима и будет называться группой изучения реактивного движения (ГИРД). Первым руководителем был Фридрих Артурович Цандер, председателем научно-технического совета - Сергей Павлович Королёв. ГИРД была организацией добровольной, входящей в состав добровольного общества. Сила ГИРД была в её слабости: те, кто приходили сюда, понимали, что славы это дело не принесёт, что карьеру на нём не сделаешь. К «межпланетчикам» в ту пору относились с большим недоверием, а кое-кто даже с насмешкой. Называли их «лунатиками» и «марсианами». Когда гирдовцы обращались с просьбами выделить средства или материалы, то в ответ нередко слышали добродушные пожелания скорее улетать на свою Луну и не мешать работать серьёзным и занятым людям.
        Единственно, что могла предложить ГИРД – интересная работа, атмосфера творчества, объединяющего не только умы, но и сердца людей. Но они были настойчивы.
        3 марта 1932 г. на заседании Реввоенсовета под председательством М.Н.Тухачевского было принято решение о создании реактивного НИИ, а пока для расширения производственно-экспериментальной базы Управлению Военных Изобретений (УВИ) было поручено выделить необходимые средства для проведения работ в ГИРД. В конце апреля ЦС Осоавиахима принял решение о создании «Опытного завода ЦГИРД», но только 14 июля 1932 г. председатель ОСОАВИАХИМ Эйдеман подписал приказ о преобразовании ГИРД из общественной группы в научно-исследовательскую и опытно-конструкторскую организацию по разработке ракет и двигателей. Согласно параграфу шестому начальником ГИРД (в общественном порядке) с 1 мая был назначен С.П. Королёв.
        Он также стал председателем технического совета ГИРД – коллегиального органа, решающего все общие вопросы и составленного из некоторых ведущих специалистов: Ф.А.Цандера, М.К.Тихонравова, Е.С.Щетинкова, Л.К.Корнеева, Ю.А. Победоносцева, А.В.Чесалова, Н.И.Ефремова и Н.А.Железникова. Королев разработал чёткую структуру ГИРД: она состояла из четырёх проектно-конструкторских бригад и обслуживающих производственных мастерских для изготовления различных образцов ракет и двигателей. Первой бригадой руководил Ф. А. Цандер.
        Люди, знавшие Цандера, работавшие вместе с ним, отмечали, что любые дела и разговоры, не связанные с межпланетными путешествиями, его просто никак не интересовали. Он не хотел принимать в них участия. Чаще всего уходил. Но его интересовало всё, что можно было связать с полётом в космос. Об этом он мог говорить часами, сутками, как сутками мог сидеть со своей полуметровой логарифмической линейкой и утверждать при этом, что он совершенно не устаёт от работы. Учился задерживать дыхание: в межпланетном корабле ограничен запас воздуха. Пил соду, считал: в межпланетном корабле сода будет поддерживать тонус. Дочери и сыну дал звёздные имена: Астра и Меркурий. Но он не был чудаком. Его фантазии не витали в облаках. Они были чётко привязаны к технике железной логикой математики.
        Бригада Цандера разрабатывала темы:
             01 - экспериментальные исследования с помощью опытного реактивного двигателя ОР-1,
             02 - ракетный двигатель ОР-2,
             10 - ракета на жидком топливе ГИРД-X.
        В бригаду входили: Л.С.Душкин, А.И.Полярный, Л.К.Корнеев, Л.И.Колбасина, Е.К.Мошкин, А.И.Подлипаев, А.В.Саликов, С.М.Смирнов, В.В.Грязнов, И.И.Хованский, Н.М.Вевер.
        Во второй бригаде, руководимой М.К.Тихонравовым, разрабатывались темы:
             03 - двигатель РДА-1 с насосной подачей компонентов для ракетоплана РП-2,
             05- ракета под азотно-кислотным двигателем ОРМ-50,
             07 - ракета с двигателем на жидком кислороде,
             09 - ракета с использованием топлива смешанного агрегатного состава, основную часть которой составлял жидкий кислород.
        В неё входили: Ф.Л.Якайтис, В.С.Зуев, В.Н.Галковский, З.И.Круглова. О.К.Паровина, Н.И.Шульгина, В.А.Андреев, Е.И.Снегирёва, Н.И.Ефремов, Я.А.Голышев, В.А.Федулов. Самые большие надежды на успех связывали с работой этой бригады.
        Михаил Клавдиевич Тихонравов был старше Королёва на семь лет. Он был реалистом. Циолковский был для него, в первую очередь, человеком, открывшим новый принцип полёта, бесконечно расширивший границы полета, а приход в ГИРД – действием совершенно обоснованным. Надо было превратить ракету в инструмент изучения стратосферы.
        Ясно видел он и военное будущее ракеты. «В будущей войне, – писал Михаил Клавдиевич – нельзя будет не считаться с ракетой как новым видом оружия».
       
        В отличие от тех пионеров космонавтики, которые переживали период разочарований при переходе от межпланетного корабля к скромной ракете, Тихонравов никогда не разочаровывался, потому что шёл наоборот – от скромной ракеты к межпланетному кораблю. И в тридцатые годы он отстаивал свою, на первый взгляд скромную, программу: «В порядке дня стоит конструирование советских ракет на жидком топливе». Этим он и занимался в ГИРД. Потратив довольно много времени на доводку жидкостной ракеты 07, он решил сделать обходной инженерный маневр, который обещал облегчить его задачу. Если растворить канифоль в бензине, ту самую канифоль, которой музыканты натирают смычки скрипок и виолончелей, получался так называемый твёрдый бензин. Он был не совсем твёрдым, мазался как тёплое сливочное масло. Его и задумал применить Тихонравов в новой ракете 09. Конструкция её упрощалась тем, что не требовалось никаких насосов, никакой системы подачи компонентов в камеру сгорания. Жидкий кислород закипал в баке и вытеснялся в камеру сгорания давлением собственных паров. Твёрдый бензин помещался в самой камере сгорания и поджигался обычной авиасвечой.
        Третьей бригадой руководил Ю. А. Победоносцев.
        Бригада разрабатывала темы:
             04 - установка ИУ-1 для получения притоков воздуха, движущихся со сверхзвуковыми скоростями,
             08 - снаряд с прямоточным воздушно-реактивным двигателем.

В ней работали: Г.И.Иванов, В.А.Тимофеев, И.А.Меркулов, М.С.Кисенко, А.В.Рязанкин и другие.
       
        Четвёртая бригада, во главе которой был С.П.Королёв, разрабатывала установку двигателя ОР-2 на ракетоплане РП-1 конструкции Черановского, вела работу над ракетопланом РП-2 под двигатель 03 и перспективным ракетопланом РП-3, а также разрабатывала тему 06 - беспилотные крылатые ракетные аппараты. В четвёртой бригаде работали: Е.С.Щетинков, Г.Н.Федотов, А.В.Чесалов, В.В.Горбунов, В.В.Иванова и другие.
        Наряду с руководителями и работниками бригад в ГИРД входили механики и рабочие: Л.А.Иконников, Б.В.Фролов, В.П.Авдонин, И.В.Власов, Е.М.Матысик, И.М.Моисеев, А.С.Раецкий, Б.В.Шедко, И.А.Воробьёв, П.С.Александров и другие.
        Важным направлением в деятельности ГИРД являлись пропаганда и популяризация ракетного движения, чем занимался отдел организационно-массовой работы. Сергей Павлович и Фридрих Артурович усиленно подбирали сотрудников-единомышленников, причём, не теоретиков и популяризаторов, а производственников, способных создавать реактивные аппараты. В основном это были молодые специалисты, работавшие на авиационных заводах, в конструкторских бюро и получавшие приличную зарплату. Что же это было за время, и какой силой убеждения обладали Ф.Цандер и С.Королёв, если к ним охотно шли молодые и энергичные люди делать всегда трудную работу первопроходцев. Многие поначалу совмещали работу в ГИРД с прежней. Специалистов из авиапромышленности тогда не отпускали. Позже некоторые оставили свои производства и конструкторские бюро, перейдя в ГИРД на постоянную работу, несмотря на то, что значительно теряли в окладах.
                В ГИРД собрался коллектив единомышленников, одержимых идеей создания ракеты, способной достичь Луны и Марса. Конструкторы, рабочие, инженеры были охвачены чувством открывателей, жаждущих решить принципиально новые задачи, продвинуть науку и технику вперёд, создать реактивную авиацию и проложить человечеству дорогу к звёздам. Когда понадобилось для пайки серебро, а его не было, то все, кто мог,
принесли собранные дома, у родных и близких, серебряные ложечки, кольца и крестики. В ГИРД никто не хныкал, не уходил с работы. Царила атмосфера напряжённого творческого труда.
        Всё оборудование в ГИРД первоначально состояло из ручного точила. Из дома приносили кто что мог — молотки, зубила, свёрла, клещи, напильники. С превеликим трудом раздобыли, где только было возможно: станки, верстаки, установки и расставили их в «звёздном подвале».
        То, что гирдовцам казалось вполне естественным в их производственных условиях, – вой моторов, удары молотков, хлопки и взрывы при экспериментах, - всполошило жильцов на всех этажах дома, и начались скандалы, вплоть до вызова милиции. Нужна была площадка для испытаний. Но где её взять? Без стенда для огневых испытаний работа не могла вестись. Тогда Сергей Павлович Королёв обратился за помощью к заместителю председателя Реввоенсовета СССР М.Н.Тухачевскому. Он направил ему письмо. М.Н.Тухачевский приехал в ГИРД. Королёв провёл замнаркома по всем бригадам, обстоятельно докладывая, кто и чем занимается. Тухачевский ходил по подвалу и внимательно слушал Королёва и руководителей бригад. Завершая визит, Михаил Николаевич отметил, что работы интересные и обещал помочь.
        Вскоре Михаил Николаевич Тухачевский сдержал своё обещание. ГИРД была предоставлена площадка №17 в лесу под Нахабино.
        Королёв ликовал: база – подвал – есть, полигон дали, все четыре бригады работают, цели ясны, народ собрался боевой и честный. Много потом в жизни Сергея Павловича было значительных этапов. Но время создания ГИРД, объединение единомышленников было самым важным. Время шло, и из самодеятельности вырос профессионализм, из кружка – организация. У дверей подвала сидел вахтёр, проверял пропуска. И работы, которые имели самое прямое отношение к обороне страны, были засекречены.
        Поразительна масштабность творчества Королёва, его государственный подход к делу, которое стало делом его жизни. Отвечая за ГИРД, он думал о принципах и постановке пропаганды реактивного движения.
        Параллельно с подготовкой планера в ГИРД шла напряжённая работа над созданием реактивного двигателя. Испытания ОР-1 Цандера, созданного на основе паяльной лампы, сразу показали его непригодность для ракетоплана, вследствие чего и началась усиленная работа над двигателем ОР-2. Большую заинтересованность в создании ОР-2 проявил ЦС Осоавиахима – он заключил договор с Ф.А.Цандером на проектирование и разработку рабочих чертежей и производство по опытному реактивному двигателю ОР-2 к реактивному самолёту РП-1. Формально договор был заключён с Ф.А.Цандером, но выполнять его взялся весь дружный коллектив ГИРД. Работа в «подвале» шла с большим напряжением. Ракетчики утратили представление о дне и ночи – многие оставались в «подвале» сутками, лишь час – другой поспав за верстаком и чертежами.
        От непосильного труда, недоедания, нервного напряжения хуже всех чувствовал себя Ф.А.Цандер. Он постарел, осунулся. Королёву рассказали – Цандер берёт в столовой самую дешёвую еду. Королёв предложил собрать деньги и уплатить за Цандера вперёд. Е.К.Мошкин заявил, что он вегетарианец, отдавал мясо Цандеру. Но лучше от этого Фридриху Артуровичу не стало. Он таял на глазах…
        Трудно было жить и работать гирдовцам. Взывать к будущему и чувствовать, как перехватывает дыхание от неудач. Но в ГИРД собрались волевые, крепкие люди – их не страшили ни трудности, ни лишения. Они старались охватить широкий фронт поисковых работ. Историки насчитали двенадцать направлений ракетостроения и двигателестроения в деятельности группы, и все они получили развитие.
        Коллектив был дружен и сплочён, прежде всего - одной общей целью: во что бы то ни стало «завоевать околосолнечное пространство». Они были заражены «микробом космоса». Как не изумляться дерзкому максимализму Ольги Константиновны Паровиной, которая «ходила к врачам искать туберкулёз». Она смогла каким-то образом получить в поликлинике справку, что у неё туберкулёз, уволилась из КБ и пришла в подвал «лечиться». Как и многие её коллеги, она сменила светлые и тёплые помещения на сырой, холодный, без дневного света и вентиляции подвал на Садово-Спасской улице.
                Что уж говорить о выходных днях, когда частенько организовывались коллективные вылазки зимой на лыжах, а летом на пикники в лес.
        Почти весь ГИРД во главе с Королёвым побывал в родительском доме Вали Ивановой, в деревне Образцово, недалеко от станции Соколовская Ярославской железной дороги. Пили чай на террасе, а иногда и ещё что-то для поднятия настроения, танцевали вокруг огромной клумбы в центре сада.
        Сама Валя очень весёлая, общительная, недаром у неё было прозвище «Огонёк».
        Со стороны мужской половины ГИРД «зачинщиком» шумных компаний, спортивных загородных вылазок, любителем острых шуток и анекдотов был всеобщий любимец Ю.А.Победоносцев. Он был самый молодой из начальников бригад.
        Двадцатишестилетний Сергей Королёв при формировании ГИРД делал ставку на молодёжь. Несмотря на молодость, все уважительно называли его - Сергей Павлович.
        ГИРД стал школой для многих будущих конструкторов, и прежде всего для самого Сергея Павловича Королёва. Молодость коллектива сказалась оригинальным образом на личной жизни энтузиастов – созданием многочисленных супружеских пар.         Вот семейные пары: Александровы – Павел Сергеевич и Валентина Васильевна Иванова, Андреевы – Виктор Алексеевич и Елена Ивановна Снегирёва, Пивоваровы – Сергей Алексеевич и Зинаида Андреевна Кондратьева, Победоносцевы – Юрий Александрович и Нина Маркеловна Вевер, Рязанкины – Алексей Борисович и Наталья Ивановна Шульгина, Тихонравовы – Михаил Клавдиевич и Ольга Константиновна Паровина.
        Конечно, прежде всего в ГИРД стояла работа. И главным примером для гирдовцев был Константин Эдуардович Циолковский. Ещё в 1903 году была опубликована статья учёного-самоучки К.Э.Циолковского «Исследование мировых пространств реактивными приборами» В ней учёный показал, что полёты в космос могут быть осуществлены только при помощи ракет с двигателями на жидком топливе. И к 1931 году имя Циолковского было широко известно.
        И вот, однажды осенним утром 1932 года, Сергей Павлович спустился в подвал и сообщил на техническом совете ГИРД, что приближается юбилей Константина Эдуардовича Циолковского — ему исполняется 75 лет, и знаменательное событие совпадает с 50-летием научной деятельности учёного. Все гирдовцы выразили искреннее желание достойно отметить знаменательные даты. «…Мы в ГИРДе дружной работой ряда воодушевлённых людей продолжим изыскания в счастливой области звездоплавания, в области которой Ваши работы разбили вековой лёд, преградивший людям путь к цели», - писал Ф.А.Цандер Циолковскому. Важно было уговорить Константина Эдуардовича приехать в Москву и принять участие в проведении торжеств. Октябрьским днём, после долгих колебаний, Константин Эдуардович приехал в Москву. Современники К.Э.Циолковского вспоминали, как он волновался, вспоминал свою первую поездку в Москву (ему тогда было шестнадцать лет), говорил, что не достоин такого внимания, юбилейных торжеств, он ещё так мало сделал…
        В Москве дорогого гостя встретили тепло, поместили в 205 номере гостиницы «Метрополь», - поближе к Колонному залу Дома Союзов, где 17 октября 1932 года прошло юбилейное заседание. На торжества в Колонный зал пришли почти все гирдовцы. За «особые заслуги в области изобретений, имеющих огромное значение для экономической мощи и обороны СССР» К.Э.Циолковский был награждён орденом Трудового Красного Знамени.
        Через месяц, Циолковскому опять пришлось побывать в Москве. На этот раз 27 ноября 1932 года в Кремле Председатель ЦИК СССР М. И. Калинин вручил ему правительственную награду.
        «Патриарх космоса» уехал в Калугу, взволновав гирдовцев своим появлением в Москве. В «подвале» продолжалась напряжённая работа, связанная с осуществлением идей К.Э.Циолковского.
        В четвёртой бригаде шли исследования по обеспечению жизнедеятельности человека в стратосфере и обеспечению жизнедеятельности человека в стратосфере и в космосе. Как ни фантастична была задача, но она логически связывалась с задачей создания ракетоплана для полёта человека в стратосфере и в космосе.
        По предложению Королёва четвёртая бригада вступила в содружество с лабораторией летнего труда Военно-воздушной инженерной академии им. Н.Е.Жуковского, и вместе рассмотрела особенности полёта в скафандрах и в герметических кабинах с регенерацией воздуха. «В целях разрешения поставленного ГИРДом перед лабораторией вопроса, - сообщалось в отчёте, - раньше всего были изучены явления, создающиеся в герметической кабине».
        Но главнее всего, нужно было создать двигатель, без которого невозможен запуск ракеты, а, следовательно, и полёт человека.
        В конце декабря 1932 года был закончен монтаж Цандеровкого двигателя ОР-2. За неделю до нового года, С.П.Королёв, Ф.А.Цандер, инженеры Л.К.Корнеев и А.И.Полярный, механик Б.В.Фролов и техник-сборщик В.П.Авдонин подписали акт о приёмке двигателя ОР-2. У всех было хорошее настроение, хотелось побыстрее провести испытания. 25 декабря начались испытания, которые принесли немало огорчений: открылась течь в соединениях предохранительных клапанов, обнаружилась трещина в бензобаке, деформировался бак…
        Королёв ходил мрачным – каждая неудача отодвигала намеченные сроки установки ОР-2 на РП-1 и, следовательно, проведение лётных испытаний. Ф.А.Цандер, занимающийся помимо Ор-2 ещё и созданием своей ракеты, высох от усталости и нервного истощения. Сергей Павлович был на 20 лет моложе Фридриха Артуровича, и относился к нему уважительно и с любовью, как сын. Он знал некоторые особенности сложного характера Ф.А.Цандера, но превыше всего ценил его огромный талант, познания, мудрость, энтузиазм и постоянное стремление вперёд – в пору неудач, связанных с испытанием ОР-2, Цандер уже думал о новом более мощном реактивном двигателе на жидком топливе.
        Под непосредственным руководством Фридриха Артуровича первая бригада ГИРД приступила к разработке ракеты на жидком топливе, получившей впоследствии название ГИРД-X. Настойчиво проводя идею о том, что будущий межпланетный корабль должен использовать в качестве горючего детали и узлы самого корабля, становящиеся в течении полёта ненужными, Ф.А.Цандер разработал схему первой ракеты, в которой основным горючим был металл, а вспомогательным – бензин. В качестве окислителя предполагалось использовать жидкий кислород. В тот период времени в СССР ещё не было летающих ракет на жидком топливе. Никто не знал, какой она будет в полёте, как будет работать автоматика подачи топлива и сам ракетный двигатель. «Цандер – вот золото и мозг», - так говорил о нём сам К.Э.Циолковский.
        «Я голода не чувствовала, но мне кажется, что отец голодал, — вспоминала дочь Цандера. — С утра до ночи он пропадал на работе. Однажды к нам домой приходил Королев, еще какие-то люди из ГИРД — группы изучения реактивного движения. В ГИРД люди работали за очень низкую зарплату, и название ГИРД расшифровывали как «группа инженеров, работающих даром».
        Несмотря на крайнее напряжение сил, недоедание, постоянные неудачи и огорчения, Цандер находился в состояние творческого подъёма. Как прежде, он не мог отрешиться от давней мечты о крылатой ракете. Схему он разработал ещё в 1924 году. Первой ступенью должен стать самолёт, который разгонит в атмосфере последующую – ракетную ступень. После выхода из плотных слоёв атмосферы вся конструкция самолёта с авиационным мотором, крыльями и оперением должна стать металлическим горючим уже в реактивном двигателе.
        Фридрих Артурович хорошо понимал, что даже частичное решение этой сложнейшей технической задачи выходило за рамки возможностей тех лет, и поэтому активно занимался двигателем ОР-2 и ракетой.
        Но он слабел. У него ещё хватало сил на то, чтобы каждое утро приветствовать гирдовцев: «О, Марс! Когда я увижу тебя, о Марс?» Усталость, недоедание, постоянное нервное напряжение сделали своё дело – силы оставляли его, он таял и тускнел его голос. Королёв забил тревогу, обратился к руководству Осоавиахима и добился того, чтобы для Цандера выделили путёвку в санаторий – на Кавказ, в Кисловодск. Цандер запротестовал – столько дел, столько проектов. Но как ни протестовал Фридрих Артурович, гирдовцы тепло проводили любимого учёного.
        Семья Цандеров жила в трех комнатах в четырехкомнатной коммунальной квартире в Медовом переулке, там, где сейчас станция метро «Семеновская».
        «Астричка, моя милая дочка, - любил называть меня папа, - рассказывала Астра Фридриховна. - Он и имя дал мне звездное. Я никогда не забуду, как он с необычайным воодушевлением, идя из комнаты на кухню, восклицал: «На Марс! На Марс!». В то время астрономы разглядели на Марсе много линий, которые назвали каналами. Предполагалось, что эти каналы вырыты жителями Марса». - «А братья, сестры у вас были?». - «Первый брат родился, по-моему, в 1926 году, но вскоре умер, кажется, от скарлатины. В 1930 году у мамы родился еще мальчик. Мой папочка назвал его Меркурием, в честь планеты Солнечной системы. Меркурий занимался наукой, работал в каком-то закрытом заведении. Умер он в один год с моей матерью, которая дожила до 87 лет».
                Цандер, желая оставить дома побольше денег, поехал в Кисловодск в переполненном вагоне третьего класса. В пути Фридрих Артурович заразился сыпным тифом, и в Кисловодск его привезли в тяжёлом состоянии. С Кавказа полетели в ГИРД плохие вести – Цандер в критическом состоянии. Он лежал в шестиместной палате, бредил, говорил о двигателе, о ракете, умолял отвести его обратно в Москву на испытание ОР-2. Изможденный человек с запёкшимися губами, исступлённым взглядом, исхудавший, метался в жару, повторяя: «Марс… Марс… Марс…».
        28 марта 1933 года в 6 часов утра в Кисловодске скончался крупнейший теоретик ракетного движения.
        Астра Фридриховна всегда боготворила отца и считала, что в его преждевременной кончине на 46-м году жизни отчасти виновата ее мать.
        «Мама происходила из простой крестьянской семьи. Ее отец выпивал, бил мать, детей… Представляете, какого характера человек мог вырасти в такой семье? - рассуждала Астра Фридриховна. - Я помню, как незадолго до его отъезда в Кисловодск он принес домой свою маленькую зарплату, положил на стол.
        И вдруг мама начала на него бешено кричать: «Что ты мне принес, я с тобой одиннадцать лет живу, мучаюсь!» Когда Фридрих Артурович ушел из жизни, его дочери Астре было всего 8 лет.
        В тот день, когда пришло трагическое сообщение, в каменном подвале дома №19 на Садово-Спасской собрался весь коллектив ГИРД. Не скрывая слёз, Королёв тихим голосом произнёс: «Умер Цандер». Сергей Павлович был расстроен и всё каялся, что не проследил сам за отъездом Цандера. Он взял тяжесть этой вины на себя. Но, даже находясь, как и весь коллектив ГИРД, в глубоком потрясении, чувство ответственности заставляло его думать о делах ГИРД, о будущем. Что станет с первой бригадой. Не дрогнет ли вера в осуществимость планов ракетостроения, ракетопланера?
        После траурного митинга, состоявшегося в день похорон Ф.А.Цандера в Кисловодске, С.П.Королёв, осунувшийся, с чернотой под глазами, прошёл в свой крохотный кабинетик и тяжело сел за стол. К нему подошли гирдовцы – Тихонравов, Победоносцев, Ефремов, Корнеев, Мошкин, Паровина, Колбасина, Душкин. Все они понимали тяжесть утраты. Трудно было представить себе ГИРД без Цандера. Они хотели быть рядом с Сергеем Павловичем, тянулись к нему, искали в нём ту живительную силу, которая была нужна им в трагическую минуту.
                Подняв голову и посмотрев на собравшихся, Королёв твёрдо произнёс любимые Цандером слова: «Вперёд, на Марс!»
        Он знал, что до Марса очень далеко, но полёт к «красной планете» образно выражал дерзновенную мечту Цандера, саму его жизнь, подвиг учёного.
        Сама жизнь возлагала на Королёва огромную ответственность за новое дело. Смело принял он её, не дрогнув перед ударами судьбы.
        Продолжая работу над ракетопланом, Сергей Павлович удвоил внимание к созданию крылатой ракеты, строго следил за выполнением планов и обязательств всеми бригадами.
        В 1933 году в ГИРД сконструировали и построили ракеты с двигателями, работавшими на жидком топливе: ГИРД-X, ГИРД-09, ГИРД-07, ГИРД-05.
        Наиболее подготовленной к старту раньше всех оказалась ракета ГИРД-09. О ней и пойдёт рассказ.

Тропинка в небо


        Ракета 09 состояла из корпуса, изготовленного из алюминиевых сплавов, в нижней части которого монтировалось четыре стабилизатора. Во внутренней части корпуса находился кислородный бак.
            Между кислородным баком и камерой ракетного двигателя устанавливался пусковой кран с ручным приводом для его включения.
        В носовой части ракеты укладывался парашют и специальное приспособление для его выбрасывания.
        Эта ракета была в то время первой в мире ракетой на гибридном топливе. Конструктор М.К.Тихонравов оснастил ракету таким двигателем, что весь запас горючего помещался во внутренней полости камеры сгорания, а жидкий кислород заливался в топливный бак.
        В марте 1933 года начались испытания двигательной установки. Только через пять месяцев двигатель начал устойчиво развивать тягу, необходимую для выполнения полёта. В стендовых испытаниях отдельных узлов «девятки» успехи чередовались с неудачами. Работы затягивались. Королёв, как руководитель, более других понимал важность заметных результатов работ ГИРД, которые могли изменить отношение к ракетной технике тех, кто в неё не верил, а главное, техническая победа – это финансирование дальнейших работ группы. Такой победой мог стать успешный пуск ракеты «09». Но огневые испытания не радовали. Производились они в Нахабино, на инженерном полигоне №17. Это была тихая, затерянная в густых лесах поляна, вдали от жилья и людей. Здесь можно было спокойно производить огневые испытания и запуски ракет. Гирдовцы оборудовали свой полигон и 8 июля провели на нем испытания ракеты на сгущенном бензине. После первых неудачных запусков при отладке зажигания, произошёл взрыв, и работу приостановили. Зажигание стали отлаживать по-новому, но опять рвануло так, что Королёв, Тихонравов и Ефремов чудом спаслись от неминуемой гибели. Неудачи зачастили. Михаил Клавдиевич тяжело переживал каждый взрыв, каждый прогар камеры, выход из строя то одной, то другой детали. Спокойный, уравновешенный человек, он стал нервным и раздражительным. Беды и неприятности настолько измотали его, что он потерял покой и сон. Сергей Павлович очень дорожил дружбой с Михаилом Клавдиевичем. Он стал уговаривать его уехать в отпуск, сделать передышку, прийти в себя. Но Тихонравов и слушать об этом не хотел. Королёв слушал яростные возражения, но стоял на своём. Жена Тихонравова Ольга Константиновна Паровина тоже настаивала взять отпуск. Наконец, Тихонравов согласился поехать на рыбалку.
        М.К.Тихонравов был незаурядным человеком. Кроме своей основной деятельности в авиации и космонавтике он был страстный собиратель. У него были монеты Золотой Орды, редчайшая коллекция земских марок. Михаил Клавдиевич - путешественник, охотник и рыболов, профессионально увлекался орнитологией и энтомологией, неплохо знал латынь.
        Мировую известность получил научный труд М. Н. Тихонравова «Полёт птиц и машины с машущими крыльями».
        Он был также и художником. Его картины экспонировались в разных городах. Пейзаж «Берёзовая роща» украшал квартиру Андреевых, с которыми Тихонравовы дружили с 1932 г.
        И в августе 1933 г. Михаил Клавдиевич и его сослуживцы В.С.Зуев, Саша Шишкин и В.А.Андреев, когда проходили лётные испытания ракеты «09», отправились на лодках-плоскодонках - «Голиаф» и «Шалунья» - по изумительно-красивой реке Хопёр. Сообща выбрали маршрут - от города Борисоглебска по рекам Вороне и Хопру до станции Урюпинская. По разным причинам путешествие заканчивали М.К.Тихонравов и В.А.Андреев вдвоём.
        Ольга Константиновна осталась вместе со второй бригадой и другими гирдовцами заниматься доводкой ракеты 09.

        Ольга Константиновна Паровина (Тихонравова) вела дневник и в 1933 году записала: «В августе, в первых числах, стали готовиться к пуску ракеты 09 в воздух. Пуск был назначен на 9 августа…».


        Утром, чуть свет, на полигон в Нахабинский лес приехал Королёв. С ведущим инженером Н.И.Ефремовым он осмотрел пусковую установку, встретил привезенную из Москвы ракету и стал руководить подготовкой старта. Всё шло по плану, настроение у всех поднималось. Внезапно обнаружились неполадки. Королёв рассердился, но, успокоившись, вернулся к «стартовой команде» и, осмотрев ракету, спокойно сообщил: «запуск переносится на одиннадцатое августа». «И вот настал этот день, - записала в своём дневнике О.К.Паровина. - Поехало на полигон чуть ли не тридцать человек. Настроение немного нервное. У пускового станка народу масса. Каждый находит нужным дать совет. А тут и без того стечение неблагоприятных обстоятельств».
        Королёв отдал команду – всем освободить стартовую площадку и уйти за блиндажи. Ракетчики укрылись за ограждениями. Каждый слышал стук своего сердца и мысленно мечтал – вот сейчас, сейчас… Кислород залит, но… двигатель не работал. Королёв объявил «отбой» – началось выяснение причины отказа двигателя. Оказывается кран пропускал кислород. Из-за этой мелочи пришлось вновь проверить всю систему. Примерно через час помехи были устранены, и Королёв приказал всем освободить стартовую позицию. Гирдовцы спрятались за блиндажи, думая, что на этот раз произойдёт долгожданный запуск жидкостной ракеты.
        Ракета стояла в пусковом станке, не шелохнувшись. Опять потёк кислородный кран. Королёв нахмурился, но потом улыбнулся. Не желая огорчать «стартовиков» он, заложив за спину руки, тоже ушёл подальше от пускового станка. После очередной подготовки – опять осечка – раньше времени сработал пороховой выбрасыватель парашюта.
        «Ну что ж, други мои, - стараясь говорить повеселее, обратился Королёв к стартовой команде. - Перенесём запуск на тринадцатое. Число, конечно, несчастливое. Но дерзать так дерзать».
        Тринадцатого августа ехать в Нахабино желающих было мало. К тому же и погода выдалась холодная, с дождём.
        В Нахабино, на полигоне, Королёв принялся вышучивать тех, кто не поехал на запуск ракеты, был весел, и всем своим видом выражал веру в успех задуманного эксперимента. Ракету поставили в станок, залили её бак кислородом, проверили свечи, топливные магистрали, и по команде Королёва все, кто был на 17 площадке, укрылись за блиндажами. Но и тогда старт ракеты 09 не состоялся. Снова прогорела камера, воспламенилась обшивка, еле потушили. Перенесли его на 17 августа. Настроение у всех испортилось. Ещё, как назло пошёл дождь, лесную дорогу развезло и грузовик с гирдовцами угодил в канаву. Все были перепачканы в грязи. Тринадцатое число показало свой норов. Домой добрались уже заполночь.
        Мать Королёва Мария Николаевна вспоминала тот день так: «Серёжа приехал из Нахабино расстроенный, печальный, долго сидел за столом – всё чертил, рассчитывал. А утром встал совсем другим человеком, тщательно побрился, надел хорошо отутюженный костюм и спросил меня: как он выглядит? Я поняла: сын решил прийти в свой «подвал», к друзьям - гирдовцам, в хорошем настроении, чтобы приободрить их, вселить веру в успех».
        На гирдовцев, действительно, произвело впечатление появление по-праздничному одетого Королёва. Весёлый, и как будто чем-то довольный, словно, и не было никаких неудач, он, здороваясь, обвёл тёмными, горящими глазами друзей, крепко пожал каждому руку, кого-то даже похлопал по плечу.
        Увидев улыбающегося Королёва, почувствовав его крепкое рукопожатие, гирдовцы тоже успокоились. Ефремов, ходивший как в воду опущенный, приободрился, закатал рукава и занялся двигателем. Его беспокоил следующий выезд – в ГИРД оставался последний запас горючего и, если семнадцатого августа старт опять сорвётся, то новый запуск придётся отложить на долгое время, до получения горючего – кислорода и окислителя.
        Вторая бригада работала с особым усердием, доводя ракету 09, чтобы не только её реабилитировать, но и победить в соревновании с другими бригадами. Тихонравовцы уже вырвались вперёд – ракету их ставили не раз в пусковой станок – они хотели удержать лидерство и первыми добиться победы.
        Но упорно работала и первая, головная бригада, создавшая по проекту Ф.А.Цандера ракету ГИРД – X. Каждая задержка с запуском ракеты означала, что первая бригада может догнать и перегнать вторую бригаду.
        17 августа с утра начались сборы, но лишь в час дня выехали в Нахабино. Сигарообразную ракету осторожно положили на дно грузовика, рядом с ней поставили самодельный сосуд Дьюара (специальный сосуд для хранения жидкого кислорода, который успел сконструировать Цандер), погрузили приборы, провода, трубки, пусковые магнето, бикфордов шнур – всё необходимое для запуска ракеты. Только тронулся грузовик, как его так затрясло на булыжнике, что Е.М.Матысику, одному из бригадиров механиков, пришлось взять ракету, словно ребёнка, на колени. Ольга Константиновна Паровина бережно придерживала её, пока везли ракету через Москву и по просёлку в Нахабинском лесу. Выдался погожий августовский день. Ярко светило солнце, пели птицы, в деревьях чуть шумел ветерок.
            Лесную тишину нарушали рокот автомобильного мотора и возбуждённые голоса. С величайшими предосторожностями ракету доставили к пусковому станку. Началась заправка. Было так тепло, что происходило быстрое испарение жидкого кислорода, перетекавшего по трубке в бак, и вскоре ракету окутало лёгкое облачко.
Заправка ракеты, проверка всех её систем заняли много времени. Уже вечерело, когда Королёв сказал, что нужно поспешать, так как в темноте производить запуск нельзя. К 19 часам всё было готово. Николай Иванович Ефремов писал о том запуске: «Мы с Королёвым стоим рядом и следим за нарастанием давления в кислородном баке.
        Манометр маленький и был установлен в верхней части корпуса ракеты. Мелкие деления его шкалы плохо различимы. Чтобы следить за перемещением стрелки, приходиться приподниматься на носках…».
        Конструктор Зинаида Круглова спустилась в блиндаж, к пусковому магнето. Ведущий инженер Николай Иванович Ефремов передал Королёву спички для зажигания бикфордова шнура. Токарь Борис Шедько, страстный фотолюбитель, спрятавшись за блиндажом, приготовился к исторической съёмке из-за блиндажа. Победоносцев и Матысик по-мальчишески легко забрались на сосны. Ефремов, зажав в руке секундомер, следил за стрелкой. Одновременно он наблюдал и за манометром, чтобы в определённый момент открыть кран подачи кислорода в камеру сгорания и просигналить Кругловой: «Крути магнето!»
        Когда манометр показал 12 атмосфер, Ефремов скомандовал: «Контакт!» и дёрнул шнур, которым открывался кран. Зинаида Круглова закрутила ручку магнето. Королёв поджёг бикфордов шнур, соединённый с запалом устройства для выброса парашюта. Из сопла вырвалось конусообразное пламя. Послышался характерный звук, уже знакомый гирдовцам по стендовым испытаниям двигателя. Ракета медленно, словно нехотя, скользнула по направляющим пускового станка и с нарастающей скоростью устремилась в подмосковное небо, прощально раскачивая огоньком, вытекавшим из сопла. На высоте примерно 400 метров ракета качнулась и, закончив подъём стала снижаться в сторону леса. Коснувшись верхушек деревьев, прорвалась сквозь ветви и с глухим шумом зарылась в землю.
            Королёв, Ефремов, Победоносцев, Паровина и все остальные, кто был на пуске, побежали к месту падения ракеты. Её нашли в лесу, по которому гулко расходилось эхо. Ракета лежала на траве, ещё горячая.
        Пройдут годы, и мы уже привычно будем смотреть, как с мощных космодромов уходят в небо космические корабли с космонавтами на борту. А тогда люди устроили около неё что-то наподобие языческой пляски, смеялись, обнимали друг друга. Настроение у всех было отличное: после стольких неудач, разочарований и конфликтов всё вышло как и планировалось.
        В ГИРД всем хотелось поскорей подвести итоги.
        Стенная газета «Ракета» пользовалась у гирдовцев постоянным успехом, но её восьмой номер, выпущенный 22 августа, посвящённый пуску ракеты 09, произвёл настоящий фурор.
        С.П.Королёв писал: «Первая советская ракета на жидком топливе пущена. День 17 августа, несомненно, является знаменательным днём в жизни ГИРД, и, начиная с этого момента, советские ракеты должны летать над Союзом республик…».
   
        В. А.Андреев, который путешествовал по реке с М. К. Тихонравовым, вспоминал: «Оставив лодку и вещи на реке, под охраной нанятого для этой цели паренька, Михаил Клавдиевич и я первым делом отправились на почтовое отделение Новохопёрска. Ещё в Москве была договорённость, что всю корреспонденцию нам будут направлять туда. Михаил Клавдиевич получил несколько писем и историческую телеграмму о том, что семнадцатого августа на полигоне Нахабино под Москвой была успешно запущена первая советская ракета на жидком топливе – «09». (Текст телеграммы был такой: «Экзамен выдержан. Коля.»)
        Мы дружно крикнули «Ура!», чем вызвали недоумение окружающих. К тому же исполнили дикий танец. Оно и понятно, ведь Михаил Клавдиевич – создатель этой ракеты, а я принимал непосредственное участие в разработке узлов и деталей и в огневых испытаниях её. Сколько мы все вынесли на протяжении изготовления «09», трудно представить. Поэтому и понятен наш восторг по прочтении телеграммы. По прибытию в лагерь мы приготовили обед и подняли «бокалы» за удачное завершение работы по «09».
        Очень сожалели гирдовцы, что не смог увидеть полёт первой советской жидкостной ракеты Фридрих Артурович Цандер. В последнем своём письме в ГИРД он писал: «Вперёд, товарищи, и только вперёд! Поднимайте ракеты всё выше, выше и выше, ближе к звёздам!»
        Осенью того же года в небо взмыла ракета ГИРД-X - уже полностью жидкостная, с двумя баками. Топливом ей служили спирт и жидкий кислород - те же компоненты топлива, которые в будущем поднимут в небо "настоящую" баллистическую ракету Р-1. Ракета была создана бригадой покойного Цандера.
   
        С её пуском 25 ноября 1933 года был связан курьёзный случай.
        Грузовик, ушедший накануне с оборудованием на полигон, застрял в пути, и шофёр Зина Кожемякина не смогла пробиться через сугробы. Королёв тоже уже был в Нахабино. Что делать? Решили везти ракету ГИРД – X на трамвае. Со всеми предосторожностями обмотали её брезентом и тряпьём, механики, подняв на плечи, вынесли из подвала. За ночь в Москве выпал снег. Шумная толпа, сбившаяся на трамвайной остановке, ждала прибытия «букашки» – трамвая «Б».
   
        Гирдовцы стали пробираться сквозь толпу, держа ракету, как ребёнка, на поднятых руках. Кто-то заорал: «Трубу несут!». Толпа всколыхнулась, распалась. Цандеровцы ворвались с ракетой в трамвайный вагон. Кондукторша потребовала немедленно заплатить за «трубу», грозилась высадить из трамвая. Цандеровцы принялись успокаивать кондукторшу. Держа на руках своё сокровище, подняв его над кожаными фуражками, шапками, платками и суконными будёновками, они наконец довезли её до Ржевского (ныне Рижского) вокзала.
        Следущим этапом было попасть в переполненный вагон пригородного поезда. Заняли места, положили ракету на колени.
        Наконец ракету привезли в Нахабино. Но грузовика не было и на станции. А местный поезд – «Кукушка» – застрял в снегах на узкоколейке. Распределив груз: ракету, бак с кислородом, баллоны со сжатым воздухом, вздохнув, цандеровцы отправились по заметённой снегами дороге. Наконец «караван» прибыл на 17 площадку. Всё доставили в целости. Ракета была установлена. Затем, после пуска, она поднялась, примерно, на 80 метров, двигатель прогарел, и ракета, отклонившись от вертикали, упала в лес на расстояние около 150 метров от старта.

Королёв.


        Ещё до полета ГИРД – X, в октябре 1933 года ГИРД и Газодинамическая лаборатория в Ленинграде были объединены в Реактивный научно-исследовательский институт (РНИИ). Рядом стали работать Сергей Павлович Королёв и Валентин Петрович Глушко. «Нас связывала преданность любимому делу и взаимная заинтересованность в сотрудничестве, — рассказывал Валентин Петрович, — так как под руководством Королёва разрабатывались летательные аппараты, а под моим — двигатели для них». Это была военная организация.         Начальником института назначили И.Т.Клементьева, а заместителем по научной части - Сергея Павловича Королева. Королев был горд и счастлив: основная задача ГИРД - доказать на практике возможность осуществления реактивного принципа движения при данном состоянии науки и техники вообще - была выполнена на высоком уровне и в удивительно короткий срок. 1933 год подходил к концу. Год, омраченный смертью выдающегося учёного, инженера и изобретателя Фридриха Артуровича Цандера, словно в память о великом романтике космоса, стал годом рождения нового вида техники – советского ракетостроения. Но, вспоминая те годы, сравнивая работу в ГИРД и РНИИ, все без исключения ветераны ГИРД говорили о резко изменившейся в худшую сторону психологической атмосфере в новом коллективе. А ведь выбрались, наконец, из сырого, неуютного помещения, перегороженного фанерными стенами на кабинеты, производство, лаборатории, где день и ночь горел электрический свет. Чего стоили постоянные и вполне справедливые нарекания от измученных жильцов, которые, радуясь их отъезду из дома, говорили: «Наконец-то уезжает нечистая сила»! А переехали на Лихачёвское шоссе в светлое помещение, свободно, казалось бы, благоприятная обстановка, а Сергей Павлович сник, погас, как-то ушёл в себя, видимо, потому, что он любил и привык и свои замыслы тут же обсудить со своими гирдовцами, понимающими его работниками, гореть, дерзать, испытывать. А в институте пошли другие порядки, да надо было ему привыкнуть к товарищам Клеймёнову, Лангемаку, а темпы у них были другие. Тихонравов с 1934 года стал начальником одного из отделов РНИИ. Победоносцев создал в РНИИ эксперементальную базу, которая позволила ему с 1935 года сосредоточить внимание на изучении внешней и внутренней баллистики ракетных снарядов на твёрдом топливе и разработке нового ракетного оружия.
        В марте 1934 г. в Ленинграде проходила первая Всесоюзная конференция по изучению стратосферы. Королев делал доклад о возможности полета человека в стратосферу на ракетоплане, показал, что для подобного полета предпочтительнее жидкое топливо, так как оно эффективнее твердого и дает возможность управлять двигателем. Он рассказал, каким ему видится первый реактивный корабль. По расчетам Королева, пилотская кабина должна быть герметичной, весом не менее двух тысяч килограммов, иметь "жизненный запас" для человека и вмещать экипажи от одного до двух человек. Королев сообщил о трудностях, связанных с созданием реактивного аппарата подобного класса, но и сумел убедить всех, что они в конечном итоге преодолимы. Успех Сергей Павлович видел, прежде всего, в координации усилий ракетчиков и представителей ряда других областей науки и техники.
        В декабре 1934 года в военном издательстве вышла книга С. П. Королева «Ракетный полет в стратосфере».
        В феврале 1936 г. в РНИИ создается новый крупный отдел реактивных летательных аппаратов. Начальником его и главным конструктором назначается Сергей Павлович. Ему удалось довести до испытаний крылатые ракеты: зенитную -217 с пороховым ракетным двигателем и дальнобойную - 212 с жидкостным ракетным двигателем.
        Но всему задуманному так и не суждено было свершиться. Осенью 1937 г. волна репрессий и произвола, захлестнувшая страну, докатилась до Ракетного института.
        Арест гирдовца В.А. Андреева, пожалуй, был первым «звонком» к тем несчастьям, которые обрушились на РНИИ в ноябре 1937 года.
        За арестом В.А.Андреева последовали аресты Г.Э.Лангемака и И.Т.Клеймёнова, а затем В.П.Глушко (февраль 1938 г.) и С.П.Королёва.
        27 июня 1938 г. Королева арестовали. За ним пришли ночью. На следствии Королева обвинили в том, что он якобы член троцкистской антисоветской контррево-люционной группы и занимался вредительством в области военной техники, что все ранее арестованные дали против него такие показания. 27 сентября 1938г. "правосудие" сказало свое слово: десять лет заключения в исправительно-трудовых лагерях. Место ссылки - Колыма. Сергею Павловичу исполнился всего тридцать один год.
        Пафос дерзкого, умного и уверенного в себе творца звучал у Королёва всегда, даже в самые жестокие времена его жизни, наибольшего унижения его достоинства.
        Вот первые строки его письма, невероятного по силе воли и целеустремлённости, И.В. Сталину (и такое же Л.П.Берия) от 13 июля 1940: «Советские самолёты должны иметь решающее превосходство над любым возможным противником по своим лётно-тактическим качествам. Главнейшие из них – скорость, скороподъёмность и высота полёта».
        Осенью 1940 г. он был переведен в новое место заключения - ЦКБ-29 НКВД СССР, где под руководством А. Н. Туполева принимал активное участие в создании и производстве фронтового бомбардировщика Ту-2 и одновременно инициативно разрабатывал проекты управляемой аэроторпеды и нового варианта ракетного перехватчика. Это послужило поводом для перевода Королева в 1942 г. в другую организацию такого же лагерного типа - ОКБ НКВД СССР при Казанском авиазаводе № 16, где велись работы над ракетными двигателями новых типов с целью применения их в авиации. С.П.Королёв, освобождённый из-под стражи в августе 1944 г., продолжал до августа 1945 г. работать в Казани. 31 марта 1945 г. он написал письмо и, воспользовавшись надёжной оказией, отправил его Ю.А. Победоносцеву.
        К этому времени Победоносцев принял непосредственное участие в разработке снарядов М-8 и М-13 на основе которых были созданы знаменитые ракетные системы залпового огня, которые во время войны получили название «катюши». 13 мая 1946 г. было принято решение о создании в СССР отрасли по разработке и производству ракетного вооружения с жидкостными ракетными двигателями.
        В соответствии с этим же постановлением предусматривалось объединение всех групп советских инженеров по изучению немецкого ракетного вооружения Фау-2, работавших с 1945 г. в Германии, в единый научно-исследовательский институт «Нордхаузен», директором которого был назначен генерал-майор Л. М. Гайдуков, а главным инженером - техническим руководителем - С. П. Королев. В Германии Сергей Павлович не только изучает немецкую ракету Фау-2, но и проектирует более совершенную баллистическую ракету с дальностью полета до 600 км.
CВскоре все советские специалисты возвращаются в Советский Союз в научно-исследовательские институты и опытно-конструкторские бюро, созданные согласно упомянутому майскому постановлению правительства. В августе 1946 г. С.П.Королев был назначен главным конструктором баллистических ракет дальнего действия и начальником отдела № 3 НИИ-88 по их разработке. В 1946 году Победоносцев был назначен главным инженером этого института, где вместе с Королевым принял участие в становлении и развитии отечественной космонавтики.
        По предложению С.П. Королева в 1958 году Ю.А.Победоносцев перешел на работу в НИИ-125 (ФЦДТ «Союз»). Он был назначен начальником специальной лаборатории по проектированию РДТТ. С этого времени на предприятии начинаются работы по созданию зарядов для крупногабаритных ракет. Решаются новые сложные проблемы: разрабатывается РДТТ с отсечкой тяги, создается РДТТ 10-кратного включения, применяются стеклопластики в качестве силовой оболочки корпуса двигателя.По предложению С.П. Королева в 1958 году Ю.А.Победоносцев перешел на работу в НИИ-125 (ФЦДТ «Союз»). Он был назначен начальником специальной лаборатории по проектированию РДТТ. С этого времени на предприятии начинаются работы по созданию зарядов для крупногабаритных ракет. Решаются новые сложные проблемы: разрабатывается РДТТ с отсечкой тяги, создается РДТТ 10-кратного включения, применяются    
стеклопластики в качестве силовой оболочки корпуса двигателя. Решаемые задачи не укладывались в рамки одной лаборатории, и в 1960 году создается мощный отдел, состоящий из трех лабораторий, который Ю.А.Победоносцев возглавлял до 1968 года. Большой вклад он внес в работы предприятия по внедрению пороховых двигателей в программы освоения космического пространства. Под руководством доктора технических наук, профессора, заслуженного деятеля науки и техники Ю.А.Победоносцева многие сотрудники предприятия защитили кандидатские и докторские диссертации.
            В 1955 г., еще задолго до летных испытаний ракеты Р-7, С.П.Королев, М.В. Келдыш, М.К.Тихонравов выходят в правительство с предложением о выведении в космос при помощи ракеты Р-7 искусственного спутника Земли (ИСЗ).
        Правительство поддерживает эту инициативу. Предложение Королева о запуске искусственного спутника Земли нашло поддержку и в Академии наук СССР. М.И.Тихонравов перевелся в ОКБ Королева и начал комплектовать свой отдел по разработке искусственных спутников Земли.
        С.П.Королев использует каждую возможность, чтобы подключить к идеям о космосе широкую научную общественность. Он встречается с астрономами, физиками, медиками, социологами и юристами.
        Постепенно идея о прорыве в космос сплачивает многих сторонников ее осуществления.
        В августе 1956 г. ОКБ-1 выходит из состава НИИ-88 и становится самостоятельной организацией, главным конструктором и директором которой назначается Королев. И уже 4 октября 1957 г. С.П.Королев запускает на околоземную орбиту первый в истории человечества ИСЗ. Его полет имеет ошеломляющий успех и создает нашей стране высокий международный авторитет.
        12 апреля 1961 г. С.П.Королев снова поражает мировую общественность. Создав первый пилотируемый космический корабль «Восток», он реализует первый в мире полет человека - гражданина СССР Юрия Алексеевича Гагарина по околоземной орбите.
        Сергей Павлович в решении проблемы освоения человеком космического пространства не спешит. Первый космический корабль сделал только один виток: никто не знал, как человек будет себя чувствовать при столь продолжительной
   
невесомости, какие психологические нагрузки будут действовать на него во время необычного и неизученного космического путешествия. Вслед за первым полетом Ю. А. Гагарина 6 августа 1961 г. Германом Степановичем Титовым на корабле «Восток-2» был совершен второй космический полет, который длился одни сутки. Опять - скрупулезный анализ влияния условий полета на функционирование организма. Затем совместный полет космических кораблей «Восток-3» и «Восток-4», пилотируемых космонавтами А.Н.Николаевым и П.Р.Поповичем, с 11 по 12 августа 1962 г.; между космонавтами была установлена прямая радиосвязь. На следующий год - совместный полет космонавтов В.Ф.Быковского и В.В.Терешковой на космических кораблях «Восток-5» и «Восток-6» с 14 по 16 июня 1963 г. - изучается возможность полета в космосе женщины. За ними - с 12 по 13 октября 1964г. - в космосе экипаж из трех человек различных специальностей: командира корабля, бортинженера и врача на более сложном космическом корабле «Восход». 18 марта 1965г. во время полета на корабле «Восход-2» с экипажем из двух человек космонавт А.А.Леонов совершает первый в мире выход в открытый космос в скафандре через шлюзовую камеру.
        Многих гирдовцев главный конструктор взял под «своё крыло». С.П.Королёв умел быть благодарным, да и вообще никогда не отказывал в своей помощи тем, кто в ней нуждался.
        Виктор Алексеевич Андреев тоже вернулся в космонавтику. В 1965г. С.П.Королёв взял его на работу к себе в ОКБ-1.
        Сергей Павлович Королев умер в 1966 году.

После Королёва.


        Жизнь разбросала всех гирдовцев. Кто- то умер в сталинских лагерях, кто-то погиб на фронте, судьба многих неизвестна. Но некоторые дожили до семидесятых-девяностых годов двадцатого века.
        «Бегут года. Нет, не бегут – летят. Где-то они остановятся. И всё. Нет человека, а вместе с ним уходят его знакомства, встречи. Знание им окружающего и окружающих. А оно, это знание, могло бы, нет, безусловно, может послужить оставшимся поколениям. Должны же они знать, как мы жили, как работали. Это интересно ещё и тем, что мы прожившие свою подчас сложную жизнь, встречались со многими людьми, которые не ушли бесследно из истории, и поэтому кто же расскажет о них как не мы их современники» - говорил и писал один из ветеранов Группы изучения реактивного движения Виктор Алексеевич Андреев. (1909-1997 гг.).
            Ветераны ГИРД, более полувека поддерживали дружеские отношения с ним и его женой Еленой Ивановной. Это были: Ольга Константиновна Паровина - Тихонравова, Лидия Николаевна Колбасина, Валентина Васильевна Александрова, Сергей Сергеевич Смирнов, Евгений Константинович Мошкин, Игорь Алексеевич Меркулов и некоторые другие. 27 июня 1983 г. стартовал КК «Союз Т-9», на борту которого совершил свой первый полёт в космос Александр Павлович Александров. Из биографии космонавта, опубликованной в газетах, стало известно, что он из семьи гирдовцев, тех самых Александровых.
        Гирдовцы собирались в Мемориальном доме-музее Сергея Павловича Королёва и с 1985 года также бывали в Мемориальном музее космонавтики.
        14 мая 1985 г. на дружеской встрече в Мемориальном доме-музее семидесятилетние (и старше) ветераны ГИРД с грустной улыбкой вспоминали о своей работе и жизни. Доктор технических наук Е.К.Мошкин, сравнивая возрастные возможности человека, уже исходя из собственного опыта, страстно говорил о том, что вопросы техники необходимо передавать в руки молодых, что для современной техники нужны молодые головы.
   



Андреева Е.И.
   
Тихонравова О.К.
   
Мошкин Е.К.

Маленький музей в школе.


           

        Мало кто знал, что произошло 17 августа 1933 года в лесу под Нахабино. Прошло время. Пусковая шахта, подъезд к ней и мемориальный знак пришли в запустение. В 60-е годы начался поиск места запуска первой ракеты. Школьные следопыты наткнулись в лесу на заваленный блиндаж и обломки железобетонной стены. Группа школьников из Нахабинской школы №2 под руководством заместителя директора школы по производственному обучению Евгении Александровны Власенко занялись исследованием тех далёких событий. Они решили на заработанные в вагоноремонтном депо деньги установить памятный знак. Их поддержал Нахабинский горсовет, который принял официальное решение об увековечивании памяти об этом событии. Это было 22 октября 1966 года. Тогда же состоялось открытие памятника, который представлял собой макет стоящей ракеты и мраморную плиту с фамилиями Королёва, Цандера и Тихонравова. Также в школе №2 был организован музей истории ГИРД. За годы существования музея школьникам под руководством педагогов удалось собрать много материала. Здесь немало уникальных фотографий, в том числе и снимки из личного архива семьи академика С.Королева, макет той самой ракеты, запущенной в далеком 1933 году и принесший известность не только своим создателям, но и поселку Нахабино.
        В разное время гостями школьного музея были космонавт №2 Г.Титов, мать и дочь С.Королева и другие почетные гости.
            В музее хранится номер районной газеты «Авангард» за 19 ноября 1966 года. В заметке: «Вот как это было» рассказывается, что на месте старта «ГИРД-09» в 1966 году на средства учащихся школы №2, полученных за производственную практику в Нахабинском депо, работников депо и других организаций поселка, был установлен памятный обелиск.
        В 1983 году по случаю пятидесятилетия первого успешного запуска ГИРД 09 было принято решение установить копию той самой первой ракеты, а приблизительно в километре от бывшего инженерного полигона, у дороги, соорудили обелиск и поставили современную, на тот период времени, ракету.
   
            "В 2008 году исполнилось 75 лет со дня запуска «ГИРД-09». Мы серьезно готовились к этой знаменательной дате. Пригласили Н.Королеву, дочь выдающегося академика, – рассказала руководитель музея, заведующая школьной библиотекой Елена Тихоновна Запенцовская, – c Натальей Сергеевной у нас налажена дружеская связь. В музее много исторического материала. Все невозможно поместить на стенды и приходится часть его просто хранить в папках."         Немало здесь и фотографий: многие из них подарены гостями, многие принесены из личных коллекций почитателей музея.
        В центре комнаты стоит макет самой знаменитой ракеты, запущенной в далеком 1933 году и принесшей известность не только своим создателям, но и месту, откуда был произведен запуск,- поселку Нахабино.
        В разделе «Нахабинский Байконур» музея истории ГИРД представлены экспозиции: жидкостный ракетный двигатель, теория полета ракеты, составная ракета, планшет "Ракета на жидком топливе", двигатель "ОР-1","ОРМ-1" (опытный ракетный мотор первый), ракета "ГИРД-Х", Фридрих Артурович Цандер (1887 - 1933).
         

        Ракета "СССР-09" в музее помещена на пусковом станке. С помощью специального устройства воспроизводится эффект реактивного двигателя. Виден отблеск пламени раскаленных газов, вырывающихся из сопла ракеты. Звуковой эффект создает впечатление движения ракеты, сначала медленного, затем стремительно ускоряющегося.

            Накануне юбилея 17 августа 2008 года администрация поселения Нахабино организовало поездку на место запуска ракеты для школьников, молодёжи и ветеранов. На мемориале возложили венок.
Также изображение ракеты было помещено на герб городского поселения Нахабино.

    «Всё так же будет каждым летом

Струиться тёплый нежный свет.

А мы уйдём из жизни этой,

Оставив чуть заметный след…».


          В.А. Андреев - он же « ГИРДовец», 1990-е г.


        P.S.

В Вечность.

        Сейчас, в 2011 году, нам не удалось найти свидетельств, что кто-нибудь из тех, кто присутствовал на запуске ГИРД-09 и ГИРД-X жив. Да это и невозможно. Жизнь человека не так длинна, как память о том, что он сделал. Они сделали главное: своими поступками, упорством, жизнями они протоптали маленькую тропинку в Вечность. Наша страна большая. В ней много талантливых людей с горящими сердцами. Они идут по этой тропинке, превращая её в большую дорогу к звёздам.

Слава Нашей Родине! Слава России!


           Назад к Мероприятиям


Copyright © 2008 МУК КЦБС
Перепечатка и размещение любой информации с сайта разрешена, при условии размещения прямой ссылки на сайт www.krbibl.ru.